КЕМ ВЫ ХОТИТЕ НЕ СТАТЬ ?

Это искусство позволит вам созерцать различные сочетания из двадцати трех букв… «Анатомия Меланхолии»

            В чем состоит трудность описания подобных путешествий? В том, что все происходившее тогда, более ярко, более реально, чем наши повседневные события. Пытаясь описать увиденное и почувствованное, приходишь к пониманию того, что используя слова, тем самым огрубляешь, обесцвечиваешь и приглушаешь полученные впечатления – в нашем языке часто нет выражений, описывающих потрясающую силу цветов и ощущений, воспринятых тогда.
            Попробуйте глухому объяснить, как чудесна звучащая музыка – он лишь согласится с тем, что она существует. Даже если она изредка звучит внутри него самого, он будет сомневаться в том, возможно ли такое чудо для всех вокруг.
            Попробуйте слепому от рождения объяснить, что такое перламутр – его представление о нем будет много скуднее переливающейся роскоши, на которую мы, зрячие не всегда соизволяем обратить внимание.
            Вам, желающим видеть, и запертых в стенах собственного неверия и сомнений (в число коих я включаю и себя), хочу рассказать о двух встречах: одна – с собственной душой, другая – с человеком, который чудесным образом разговаривает с душой собственной, не осознавая этого.
            Итак, встреча первая. Берег озера необычайной чистоты в обрамлении склонившихся зеленеющих крон. Тишина размером с весь существующий мир. Прохлада, оттеняющая краски раннего утра и обостряющая ощущения. Хотите легкую дымку над зеркалом воды? Вот она – еле заметный поднимающийся пар. Хотите немного оживить картину звуками? Пожалуйста. Это ВАШЕ место обитания души. Это в ВАШЕЙ власти сделать его чище или совершеннее – только ВЫ режиссер, архитектор и проектировщик ландшафтов. Это ВАШ внутренний мир. Он податлив, невероятно легок и открыт для изменений по Вашей воле, желанию и представлении о прекрасном и совершенном.

            На берегу озера стоит мальчик лет четырех. Белокурый ребенок с большими глазами. Во взгляде несвойственное детям спокойствие, глубина и плавная уверенность. Ему можно задавать любые вопросы.
–        Что ты любишь больше всего?
–        Идти куда-нибудь. Видеть вокруг новые места. Смотреть на происходящее вокруг.
–        Да. Но ведь ты не постоянно в пути. А во время остановок?
–        Разговаривать с друзьями. Или просто с интересными людьми.
–        Ну а еще?
            В больших глазах легкое удивление – как же можно не понимать таких простых и естественных вещей?
–        Делать что-нибудь интересное.
–        Непонятно. Объясни, пожалуйста.
            Вместо объяснения он указывает на … Нет, этому нет названия. Представьте размеры радуги. А теперь положите ее горизонтально на высоте нескольких метров над землей. А вместо множества разноцветных полос оставьте только два цвета – изумрудно-зеленый и молочно-белый. И теперь последнее – выложите эти две дуги огромными хризантемами двух цветов, изогнувшихся в воздухе парой огромных гирлянд.
            Это волшебство, которого еще не существовало мгновение назад, чудесным образом вписалось в удлиненные линии берега, в спокойствие этого небольшого мира.
            Я восхищенно разглядываю явленное мне чудо. Но почти тотчас меня начинают одолевать мои привычные и родные сомнения:
–        Скажи, а ты уверен в том, что все это кому-то также интересно, как и тебе? Также приятно, привлекательно и вообще, заслуживает внимания?
–        Конечно, уверен. Ведь ТЫ САМ ЗНАЕШЬ, что создаваемое тобой – просто замечательно. Тебе же не приходится убеждать себя самого в этом – это ощущается изнутри. Достаточно прислушаться к голосу собственного сердца. А с ним незачем спорить, обманывая самого себя. Зачем?
–        Ну ладно, это интересно себе самому. А многих ли ты встречал людей, которые могли бы оценить то, что ты делаешь, и могли бы сказать: это в самом деле что-то стоящее, или наоборот, вещь совершенно несущественная, детская игра.
            Улыбка собеседника становится совершенно откровенной:
–        Не лукавь перед самим собой. Это не может быть несущественной вещью, - он указывает рукой на трепещущие гирлянды цветов. И я не ищу таких людей. У меня не так уж много времени. Можно полжизни просидеть у этого озера, ожидая услышать чей-то отзыв о моей радуге, покусывая себя за то, что созданные детали имеют мельчайшие изъяны и не абсолютно совершенны. А можно эти же полжизни потратить на то, чтобы идти дальше, совершенствовать свое мастерство, растить умение и вскоре смочь сделать то, что сегодня представляется совершенно невозможным. И день за днем оставлять за спиной творения все более изящные, глубокие и волнующие. Жизнь твоя – трать ее на то, что тебе нужно.
            Мы заканчиваем диалог, прощаемся и продолжаем каждый свой путь, возвратившись в родные миры. И тут мне вспоминается еще одна встреча, состоявшаяся недавно. С художником.

            Его картины выставляются в одном (всего в одном – и этого достаточно!) салоне. Описать их стиль и содержание – дало не одного часа. Конечно, их стоит увидеть. Их непременно нужно увидеть. Их необходимо увидеть, если Вы когда-нибудь потом захотите утверждать, что действительно жили.
            В них нет многократного развития темы в сериях однотипных работ, нет тиража, для увеличения продаваемости. Есть только бесподобные полотна, рождающиеся бессонными ночами, доводимые до идеала блестящей техникой исполнения долгими неделями и, наконец, разъезжающиеся по всему миру. Из единственного художественного салона в нашем миллионном городе.
            А ведь так было не всегда. Автор этих картин до тридцати пяти лет занимался чем угодно, только не живописью. Около десятка профессий, загружающих руки и голову городского жителя. Потому лишь, что был убежден (хотя и не без помощи окружающих): художества – это не хлеб, они не могут быть профессией, они интересны исключительно тому, кто их создает. Иногда. Но кому-то еще – вряд ли.
            К счастью, такое понимание изменилось. Но мастерство не явилось в одно мгновенье. Над его достижением было пролито немало пота. Был даже голод. Когда прежние профессии были уже поставлены на второй план, а о признании в новой еще только мечталось.
            Его первые работы до сих пор висят дома у художника. «Здесь не на что смотреть»,– говорит их автор. Действительно, тогда это еще не был уровень профессионала. Но ведь без этапа становления и постижения основ нового дела никак нельзя обойтись. И его необходимо пройти, почувствовав кисть – помощником, а холст – морем открывающихся возможностей. И только после этого приходит ощущение легкости и изящества в том деле, которому посвятил себя. Языком которого твоя душа говорит окружающему миру о красоте и единстве с ним. Языком, на котором мы признаемся в любви жизни.  

            Если Вы хотите овладеть английским – Вам нужно начать разговаривать на нем. Если Вас больше привлекает атлетическое телосложение – Вам, по крайней мере, необходимо привести себя в спортзал. Если Вам бы хотелось научиться облекать свои мысли в предложения, которые интересны другим людям, Вам просто нужно начать пробовать это делать.
            Но Вы по-прежнему хотите оставаться блестящим автором ненаписанных книг? Или Вы по-прежнему твердо убеждены, что Ваш личный опыт незначителен и мало кому интересен? Вы уверены?